Название: Дорога из желтого кирпича
Автор: Оичи
Персонажи: м/м
Рейтинг: PG
Жанр: быт и жирные намеки
Размер: 587 слов автор может больше, невероятно, но факт)
Предупреждения: зарисовка на скорую руку, а потому штампы и блохи
От автора:
(с)пасибо за вдохновение!
читать дальшеСмотреть на этот коротко стриженный затылок было невыносимо, почти больно.
Женька был весь такой правильный, без единого изъяна: мальчик-отличник, гимнаст, не пьет и не курит, хорошая семья (мама, папа, младшая сестра Соня, собака Тореадор). Его длинная шея манила, причем нередко сжать пальцами и свернуть нахрен. Чтобы не мучиться, ага.
Костик зажмурился, затягиваясь так сильно, что свело легкие и его едва не вывернуло. В голову ударило как-то нехорошо, повело, и он прислонился к стене, проклиная и светлый затылок, и ровную кожу без родинок, шрамов и других мелочей, которыми можно было оправдать это залипание взглядом с последующим зависанием мозга.
- Что, уже хватит? – у Женьки даже голос «правильный», оставшийся чистым и в меру звонким, с тихой мягкостью, которая резала слух поначалу, а потом настолько въелась на подкорку, что было, да, тошно. Так говорил каждый раз, словно собаку по голове гладил. «Ну-ну, Тор, не рычи, свои».
- Напомни, какого хрена ты забыл тут? – Костик затянулся снова, выдыхая медленно дым, намеренно в лицо, чтобы сморщился, махая длинными пальцами в воздухе, разгоняя сизые клубы.
- Твоего, - фыркнул, не огрызнулся, Женька и отобрал почти до фильтра докуренную сигарету, тщательно туша окурок (пожарным хотел стать) и выбрасывая в самодельную пепельницу-жестянку. – Пошли, а то если отключишься, я тебя оставлю с Юлькой ночевать.
«Юлька» - это не Юля, а Юлий, их однокурсник, у которого они сейчас были на элитной попойке. Элитной, потому что Юлий жил с родителями в огроменной квартире, с тремя комнатами и большим залом, в котором свободно могли разместиться 10-15 человек, с кухней, размером со спальню Костика, который – на минуточку – гордился такой большой комнатой, и двумя санузлами. Плюс к тому родители Юлика часто бывали за границей и имели неплохой такой домашний бар, который периодически варварским образом разоряли гости «любимого сыночки». Конечно, тот крепко получал всякий раз, оставался под домашним арестом, так сказать, но история повторялась раз за разом: наказание заканчивалось, бар пополнялся марочным алкоголем, родительская любовь возвращалась, и Юлий звал друзей «посидеть-покурить». Но был при всех этих несомненных плюсах и платежеспособности один существенный минус – храпел он как взвод солдат. Стены немилосердно подрагивали под этими молодецкими раскатами, так что обычно народ, знавший эту особенность, расползался по домам правдами и неправдами.
- Пф! Напугал ежа голой задницей. Есть вещи пострашней, чтоб ты знал, Жека, - но от стены Костик все же отлипился, нагло наваливаясь сзади на друга, делая вид, что пьян и укурен в хлам. Носом в шею ткнулся и тут же отлип, испугавшись, что не остановится, если контакт продлиться на секунду дольше.
- Ууу… И ты меня, конечно, сейчас просветишь, О Великий Гудвин? – Женька рассмеялся, украдкой потирая шею в месте соприкосновения, прогоняя мурашки.
- Конечно, Чучело. Я же не только «Великий», но и добрый.
- Пьяный ты, и в голове у тебя солома и булавки.
- Между прочем, запатентованный искусственный интеллект! И с тобой поделюсь, если будешь себя вести… плохо.
- Плохо? Гудвин, у тебя булавки случайно не поплавились?
Женьке прилетел подзатыльник и его бескомпромиссно приобняли за плечи, выводя в светлое будущее, верней, в светлеющие предутренние сумерки.
- Хорошо ты и так себя ведешь, Чучело. Пора бы тебе стать плохим! – воодушевленно заметил Костик, думая про себя, какой он молодец и как беспалевно шутит.
- И ты, конечно, меня научишь? – черт знает почему именно в этот момент им приспичило остановиться и переглянуться. Костика качнуло навстречу с пьяной улыбкой, он уперся лбом в лоб и выдохнул почти в самые губы:
- Я тебя за язык не тянул, Чучело.
«А жаль», - подумал Женька, прежде чем пихнуть друга в бок и отстраниться, снова подставляя крепкое плечо.
Ну а что? Чучело же не просто так к Гудвину шло.